Возможно это стало происходить еще раньше или вообще с самого начала моего рождения. Стоило лишь привыкнуть и почувствовать мир как привычный и в тот же миг он начинал медленно, а порой и быстро разрушаться, втаскивая в этот процесс окружающих меня людей, подгоняя события, умело плетя теорию хаоса, но не проявляя свое действие так явно как это стало происходить сейчас.

Я и раньше чувствовал некоторые изменения, которые запускал не я а некие обстоятельства, но это всегда были всполохи, краткие элементы, осколки несвязной картины, в рамках которой мне казалось что я по-прежнему контролирую процесс, являясь хозяином своей судьбы и жизни.

Только сейчас это стало явным процессом, который уже нельзя игнорировать. Процессом в котором я уже просто живу, выполняя роль актера и зрителя одновременно. Это случилось абсолютно неожиданно и в первый миг я даже просто не поверил, что такое возможно, и машинально попытался отмахнуться от факта который уже стал частью меня, но это естественно не получилось.

Ну ладно, начнем все по порядку, иначе символы изменения будут не столь понятны со стороны, насколько они явны для меня, находящегося внутри ситуации.

Первый раз я столкнулся со смертью в 5 лет, когда после одной из вполне стандартных прививок, попал в реанимацию советской больницы, и наверняка бы сгинул там, если бы не активная позиция моей мамы, которая каким-то чудом заставила врачей заинтересоваться моим безнадёжным случаем и применить чуть больше врачебных навыков, нежели обычно. Та встреча навсегда изменила мой характер и по отзывам родителе я сильно поменялся, вместо весёлого и общительного ребёнка, я стал очень спокойным и задумчивым малышом, который не стремился к общению с окружающим миром без необходимости. я мало что помню из той встречи со смертью, кроме того коридора, по которому я еду на кровати с колёсиками, и гулкие шаги везущей меня медсестры сливаются с клёкотом голоса, который отсчитывает что-то похожее на запуск космического корабля, но в другую сторону, нет там не было света, и лампы дневного света надо мной, подобно перевёрнутой взлётной полосе пролетали, по мере того, как движется моя кровать. Я помню, правда тоже смутно, что какое-то время после этого общался с какими-то реальными или вымышленными сущностями, ведя с ними диалог о смысле жизни и смерти, о битве между добром и злом и моем выборе стороны в этой битве.
Эта интровертивность наложила на мою жизнь до 15 лет отпечаток уединённого одиночества и обособленной позиции среди сверстников, которые интуитивно чувствовали моё не желание общаться с ними, в их детском ярком мире, наполненном простыми радостями.
Следующий раз дверь на выход из жизни я увидел в 12 лет летом, в спортивном лагере, будучи абсолютно отмороженным и спортивно зрелым подростком, я забрался на кран в карьере, и в силу обстоятельств я мог двигаться только вперёд и в какой-то момент, зависнув на конце стрелы, я понял, что всё что мне предстоит сделать это шагнуть вперёд, потому что путь назад был не возможен. В этот момент я понимал, что я не смогу допрыгнуть до воды и скорее всего упаду на землю и разобьюсь в лучшем случае насмерть. И я выпрямился в полный рост и раскинул руки, и я захотел в этот миг осуществить то, зачем собственно лез на этот кран, полететь как птица, я закрыл глаза и стоял, а смерть шелестела у меня в ушах тихо потирая руки. Но я ждал порыв ветра, который неожиданно усилился в тот момент, когда я отдался на его волю раскинув руки и в полный рост на стреле крана. И он подхватил меня, и мы полетели, я открыл глаза и прыгнул в сторону воды, а ветер в этот момент многократно усилившись дотолкал меня в этом полете до водной глади, в которую я вошёл всем телом, подняв море брызг. Вода была тёплой и доброй, я на мгновенье завис внутри неё, не веря до конца, что жизнь опять выбрала меня своим попутчиком. Потом я по глупости своей рассказывал эту историю своим товарищам по команде, своему тренеру, встретившему меня всего мокрого идущего к бараку где мы жили, но мой рассказ не вызвал ни у кого доверия и меня признали лгуном, которой просто захотел искупаться в одежде, или накрайняк просто неудачно оступился на краю воды и упал в неё.

В институте, смерть хотела меня через пистолетный выстрел молодого укокаиненного бандитика, который выстрелил в меня несколько раз, из-за того, что я посмел вступиться за парня, которого он сделал своим должником, в разговоре по понятиям. Это был очень странный и быстрый эпизод, отчасти напомнивший мне легендарный фильм Тарантино с цитатой из Изеккиля. Он выстрелил с расстояния в 3 метра 5 раз, направляя пистолет прямо на меня и лишь одна пуля зацепила мне правую руку, коснувшись её по касательной и наделив меня на весь остаток института кличкой бэф (буллет пруф). Я помню первый выстрел, он резко замедлил время вокруг нас, я видел вспышку огня из пистолета, я слышал женский вскрик, почти сразу за ним, мир замер, в этот момент он выстрелил второй раз, и срежет открываемой смертью двери стал явным, на третьем выстреле, туннель моего восприятия стал настолько узким, что я даже захотел увидеть всю свою короткую жизнь в ретроспективе, но четвёртый выстрел выбил из меня эту охоту, прозвучав на фоне предыдущих выстрелов неожиданно громко, дело в том что бандитик сделал шаг на меня, и выстрелив вновь, тычок в руку отбросил меня назад, и я упал, испытывая жгучую боль, это падение видимо и спасло меня, потому что попадание неожиданно отрезвило или испугало стрелка и он бросив пистолет побежал прочь. Я же, ударившись головой при падении, на некоторое время потерял сознание, и имел возможность впервые пообщаться со Смертью вполне осознанно. Холод открытой ей двери и тишина за ней были настолько космическими, что тихая мысль с элементами досады, которая пронеслась у меня в голове, не могла быть ничем иным, как ни словами собственно самой смерти, этот простой отрицательный глагол был констатацией и приговором: «не сейчас».

Моё изучение книг мёртвых, в различных философский и религиозных учениях было практически одним из основных хобби. Я прочитал много разных размышлений на эту тему и даже имел очень широкую панораму от практикующих эзотериков, с которыми познакомился, находясь в поисках знаний. К своему выходу из института, я был сформированным и убеждённым приверженцем всех теорий перерождения и эволюции души. Я научился ценить каждый миг жизни, ценить и управлять этими мгновеньями, мне казалось в тот момент, что я как минимум был почти полубогом или уж точно крайне просвещённым и продвинутым человеком. Моя наивность той эпохи разбилась вместе с лобовой автомобильной аварией, в которой по словам очевидцев не должен был выжить никто.
Всё было быстро и неожиданно, я находясь под впечатлением только что просмотренного фильма «Особое мнение» с Томом Крузом, ехал в свойственной мне манере около 90 км/ч и на одном всегда пустынном перекрёстке, не увидел неожиданно двигающийся автомобиль по главной дороге, я влетел в него на полной скорости, не тормозя. Нас разметало в разные стороны метров на 30, и поскольку я даже не видел его, то для меня всё происходящие было как плохой монтаж встык в кино. Я ехал, я поднимаю голову и поднимаюсь со спины на асфальте, без ботинок, совершенно не понимая где я и что произошло. Но между этими мгновеньями по словам очевидцев прошло минуты три, в которые они все просто замерли на тротуарах, не желая подходить к мертвецам в машине и на асфальте. Где я был в это время я не помню, этих минут нет в моей жизни, но поднимаясь на ноги, и пытаясь понять новый контекст, в который я попал, я помню что сквозь звон в ушах, от сотрясения головы, я услышал слова, «не время, но ты часть моего мира». Это было так странно, что я даже замер на миг, в попытке понять не показалось ли мне это, но мир вокруг уже скручивался в спираль сирен скорой помощи и полиции, люди уже пришли в движение и мизансцена решительно менялась.
Тогда я в очередной раз остался в жизни, но приобрёл свойства, видеть признаки дверей в тот мир, которые приоткрываются, то здесь то там в окружающей нас жизни, создавая сквозняки и вызывают смутные желания и необъяснимый страх у людей, которые подобно любому животному инстинктивно чувствую смерть в её проявлениях. После этой аварии, я отчётливо осознавал, что секрет смерти легко узнать, но вот жить с этим секретом будет уже невозможно.
Способность видеть чуть больше дала мне возможность взаимодействовать со временем значительно более эффективно, я стал более быстрым, потому что перестал обращать внимания на условности, которые теряют время в череде, тормознутого ожидания, что до кого-то что-то дойдёт, и что ощущения если они не возникли сразу, конечно же возникнуть если их научится себе объяснять.
Я научился отделять иллюзии от смерти, и тем самым научился отличать иллюзии от жизни, и окончательно понял, что химеры сознания, удобны для обмана людей и используются для этого постоянно. Общество построена на иллюзиях договорённостей и считает себя бессмертным, слепо забывая, что оно уже умирало не раз и не два, возрождаясь с новыми правилами, законами, моралью и иллюзиями. И живя в очередном перерождающемся обществе, я никак не мог понять, как же оно в очередной раз умрёт и возродится, не потеряв цивилизацию и сохранив наследие предков, без войны или революции.

И вот «…вспышка слева, вспышка справа…», болеют люди, я внутри хорора который стал жизнью, ограничения перемещения, все фильмы про апокалипсис одновременно и в реальности. Люди не желающие понимать что мир никогда не будет прежним, не способные жить, привыкшие к привычному существованию, которое исчезло в одночасье, из за одновременно открытых в разных местах воронок смерти.
Она не вышла на жатву, она просто создала воронки возможностей по всему миру, и люди стали падать туда или бежать от них и проваливаться в люки собственной судьбы, и это чёрные дыры, от которых невозможно закрыться маской, невозможно отмыть их антисептиком и уцепиться резиновыми перчатками за края. Смерть просто ждёт, попивая свой чёрной кофе, сидя за одним столиком с Жизнью без социальной дистанции.

У меня все начиналось как у всего мира, с лёгкого ощущения недомогания, но готовый ко всему, владеющий всеми аспектами своей жизни, я не пропустил признаки и сразу принял меры, и победил всё, что мне было уготовано, да это было тяжело и неприятно, да я сделал это тайной от всех, потому что такие как я не могут болеть, и скорее всего даже не могут умирать. Конечно всё отступило, как я и рассчитывал и всё было под контролем, ровно до того момента в котором, я понял что это не так.
Запахи, которые я проверял в момент лечения, и радовался их наличию, пропали ровно через 2 дня после выздоровления, незаметно и резко одновременно. Мир вдруг просто стал стерильным и перестал источать следы. Конечно я знаю, что это не так, но мой мозг не видит и не слышит их, как будто в этом мире больше их не существует. Вкус пока остался, но стал каким-то очень странным, почти синтетическим и очень плоским.
Поразительные ощущения от отсутствия запахов, создают для меня совершенно новую картину мира, в которой я живу словно в темноте, двигаясь на ощупь по жизни, в которой для всех остальных есть смысл, скрытый от меня.
Мой мир разбился на осколки, я не слышу себя и других, я вижу их и слышу звуки, которые кстати стали ярче, но я не слышу людей по запахам и не знаю теперь кто из них свой, а кто чужой. Мой миропорядок построенный на ощущениях, сейчас стал миром визуальной аналитики и амнезии. Потому что оказывается невозможно вспомнить запах, невозможно его придумать или представить. Этот стерильный мир ужасен своим совершенством, потому что я живу словно в телевизоре, есть картинка, есть звук и всЁ. Это дополненная реальность компьютерной игры, в которой я вроде как управляю движениями сам, но остальные игроки живут в продвинутом уровне.

Сейчас, когда все опять вернулось, я вспоминаю эти ощущения почти с трудом, потому что психике привычно забывать всё не очень позитивное, приглушая и размывая эти краски. Но я тренировал, не зря свою память, не только на стихи и прозу, но и на эмоциональные слепки, которые подобно галерее в смартфоне, позволяют мысленно вернуться в то время где я испытывал это, делая, таким образом, прошлое - частью настоящего. Размывая время, существующее позади движения и делая его ресурсным в текущем настоящем. И совершая это с такими воспоминаниями, я сразу чувствую железный, безликий вкус окружающего, словно я стал каким то андроидом – роботом, созданным для выполнения какой-то банальной работы. В тот момент это, пожалуй, была самая благородная роль, которую я мог себе позволить. И я чтобы жить, сделал то, что видел в фильмах про восточные единоборства, когда уже почти инвалид учитель действует по памяти, совершенно не способны в текущем моменте оценить ситуацию, он дорисовывает её с помощью того, что хранится у него в голове. Да, я условно закрыл глаза и стал двигаться в темноте, базируюсь лишь на своих воспоминаниях о том мире, который перестал существовать из-за вируса. Я вспомнил свои ощущения от кофе, и пил его по памяти, я вспомнил свои ощущения от воздуха в комнате и дышал им по памяти, я касаясь предмета точно зная, что я должен почувствовать и мозг через силу начинал подставлять правильные картинки вместо органов чувств, достраивая привычную реальность. Это была вечность состоящая всего из нескольких недель, но я почувствовал главное, это не был порог смерти, это была жизнь по ту сторону жизни, в которой только сохранённые эмоции и чувства оставались незатронутыми вирусом и именно они делали меня самим собой.

Потом всё стало возвращаться и даже вернулось в каком то условно полном объёме, а в некоторых нюансах даже лучше чем было. Да я стал чувствовать мир как будто мне снова 17-18 лет, это было неожиданно и по началу даже утомительно, потому что сильно отвлекало меня от привычной объективной до вирусной стабильности в ощущениях. Но вместе с этим вернулись и те, давно забытые болячки. Эта совокупность ощущений давно забытая и вот вновь открытая, стала предметом моего месячного ретрита в сторону моей молодости, во время которого я постарался испытать и сделать всё то же что я делал в то время. И сейчас, когда я гляжу на это из будущего, мне кажется, что да всё получилось, даже лучше, чем было, с опытом, который я накопил за свою жизнь, забавы молодости были острее, глубже, насыщеннее и результативнее по всем обстоятельствам. И не важно было ли это неумеренное пьянство или секс, ночные бдения или танцы до упаду, всё было значительно объёмнее и от этого я прожил это месяц как целый год в молодости. Может быть, когда-нибудь я напишу об этом путешествии отдельную книгу или рассказ, может быть, но сейчас, когда я вспоминаю этот месяц это вызывает у меня лёгкую улыбку с тонким привкусом грусти, и с надеждой что я ещё в будущем опять это повторю.

Мы стыдливо прячемся в своей беспомощности за масками, стараясь скрыть свой страх перед неизвестностью, бросаясь из стороны в сторону в своём радикализме прошлых традиций и воспоминаний. Часть из нас пытаются обмануть других вакциной, часть из нас хотят быть обманутыми, часть хочет забить на всё, часть замерла в ожидании, и лишь единицы пытаются начать строить этот чудный дивный мир. Наши шаги не ясны и мотивации не понятны, мы суперидеалисты, потому что верят в то, что ещё только начинается, и стремятся как-то этому помочь, невзирая на подсознание вселенского масштаба изменений, в котором каждый нас них лишь песчинка. Я думаю, что каждый из таких уже знает, что там за порогом, чувствует, видел, бывал, это не важно, но именно это знание даёт нам понимание того, что некуда спешить и тормозить тоже не стоит, а то что мы теряем каждый день в лени и прокрастинации, значительно большая потеря чем просто переход смерти в другой мир.

И вот сейчас я снова выпрямился и раскинул руки, пытаясь объять мир и прыгаю со стрелы крана, и надеюсь, что ветер подхватит меня, и поможет долететь до сакрального озера, и погрузиться в воду новых, невиданных дней, и я готов удариться об его поверхность всем телом и душой, пусть только ветер подхватит меня.

Февраль 2021